ЦИВИЛИЗАЦИЯ ЗОЛОТА
К наиболее ранним прототипам торговой цивилизации можно отнести города финикийцев (этого народа торговцев, мореплавателей и пиратов) в восточном Средиземноморье. Действительно, их поселения уже по всем параметрам напоминают классические торговые фактории, что является в науке общепризнанным фактом. Но встречался ли прототип подобного общества ещё раньше? Где самое первое место возникновения на карте кастовой формации собственников – протокапитализма?
Удивительно, но подобным типом государства была древняя Ассирия. Читатель может удивлённо спросить – «Древняя Ассирия известна, как предельно милитаристическое и агрессивное государство. Разве там правили торговцы?» История Ассирии занимает где-то полтора тысячелетия и делится на три периода – ранне ассирийский, средний и поздний. За столь продолжительное время эта культура несколько раз меняла свои формы. Но истоки её – город Ашшур, действительно возник, как торговая фактория.
Очаг древнейшей цивилизации Месопотамии – государство Шумера и Аккада было бедно древесиной и полезными ископаемыми. Всё это доставлялось с верховий рек Тигра и Евфрата, и предгорий, где лес был в изобилии, так же, как и залежи металлов. Издревле здесь возникали торговые фактории. Одна из них – город Ашшур, первые упоминания о котором относятся к границе второго и третьего тысячелетий до нашей эры. Этот город стоял на пересечении важных торговых путей из Месопотамии в Сирию и Иран, быстро рос и богател.
Население там менялось, вливались новые этнические волны – хуриты, аккадцы, амореи, арамеи, однако в целом преобладала семитская раса и шумеро-аккадская культура. Тип общества населения Ашшура неизменно сохранялся – в городе правила имущественная олигархия богатых купцов. Подобно крупной фирме, купцы города основали ещё множество филиалов - дочерних поселений и факторий от северной Месопотамии до Малой Азии, над которыми сохраняли свой контроль и патронат.
Могущество и богатство этого центра ближневосточной торговли было велико: будучи не государством, а всего лишь городом, Ашшур вступал в дипломатические переговоры с другими державами, фараонами Египта - приносил им богатые дары. Даже двери дворцов и храмов города украшались золотом и серебром, настолько он был богат. Интересно, что эквивалентом обмена в торговле у ашшурцев выступало не золото или серебро, а свинец. Общественное устройство города, судя по дошедшим до нас источникам, носило следы явного разделения властей. Царская власть изначально отсутствовала, во главе города стоял ряд выборных должностных лиц. Во-первых - лиму, по правлению которого датировались годы. Обладатель данного поста заведовал экономикой города – казной, давал деньги в рост, руководил тамкарами (торговыми агентами города).
Далее – укуллум; в его ведении находился суд, земельные вопросы, административные должности. Порою он же был шишакумом – ритуальным правителем города, отвечавшим за соблюдение обрядов, храмовое хозяйство, общественное строительство. Власть администраторов формально ограничивалась народным собранием, но реально находилась в руках олигархии, название которой можно перевести как – «великие». Пред нами классическая полисная система управления городом - гражданской общиной. Ассирийский Ашшур можно смело признать древнейшим очагом торговой цивилизации, существовавшим в таком качестве большую часть второго тысячелетия до нашей эры.
Но сохранять эти формы на протяжении всей своей истории Ассирийцам не удавалось. В окружении государств-деспотий Древнего Востока у них всегда имелся соблазн пойти по воинскому пути, то есть прямой экспансии и военных захватов. И как только государства Ближнего Востока ослабевали, в Ашшуре неизменно складывалась, военная группировка, начинавшая войны с соседями.
Первым подобным политиком – милитаристом, был правитель Шамшиадад – он вёл обширные завоевания, пытался установить свою деспотическую власть, принял титул «царь множеств», подобно царям Вавилона. Он так же создал слой лично зависимых от себя воинов: «склонённых лиц», помимо традиционного военного ополчения.
Но первая революция воинской касты внутри ассирийского общества закончилась неудачей. Шамшиадад был разгромлен царём Вавилона Хаммурапи. Ассирия подчинилась Вавилону. Далее город Ашшур подчинялся более сильным державам Востока, на протяжении долгого времени и занимался только торговлей, порою, правда, поднимая голову, и с разной степенью успешности пытаясь терроризировать соседей. Пик военной экспансии Ассирии выпадает на познеассирийский период, приходящийся на IX-VII вв. до н.э. Тогда с этим государством происходят крупные и интересные метаморфозы.
Вакуум власти на Ближнем Востоке после ослабления или падения крупных империй, дал Ассирии возможность вновь поднять голову, причём высоко, как никогда. Внутри государства складывается сильная военная партия, создаётся массовая и во многом передовая для своего времени армия. Человеческая цивилизация тогда только вступила в период раннего «железного века» но ассирийцы уже широко используют оружие из железа, а также ряд других новшеств. Допустим, ими, наряду с тяжёлыми колесницами, впервые широко применяется верховая кавалерия: хотя седло и упряжь тогда были ещё несовершенны и всадника часто прикрывали пешие воины, чтобы его в бою не спихнули с седла. Широко также применяется ассирийцами взаимодействие между тяжёлой и лёгкой пехотой. Последнюю часто сопровождали в сражении специальные щитоносцы. На высоте была и осадная техника, существовали сапёрные части для штурма крепостей и строительства переправ через водные преграды.
Вообще, зачастую торговые цивилизации, где правит элита из крупных собственников, способны создавать гораздо более совершенные и технически более оснащённые армии, чем государства, где правит каста воинов. Хотя, казалось бы, это парадокс. Общая косность и застойность военно-бюрократических систем распространяется там порой и на вооружённые силы. Касте же собственников, напротив свойственно быстро перенимать и практически применять все новейшие достижения своего времени. Ассирийские цари в ходе ряда победоносных войн подчиняют себе весь Ближний Восток, то есть известные им страны, создав тем самым первую в истории человечества «мировую империю».
Но характер завоеваний ассирийцев, равно как и их империя, были весьма специфичны. Во-первых, войны их носили крайне жестокий характер. Ассирийцы не просто завоёвывали соседние страны, - они разоряли их, уничтожали города, истребляя всё, что способно сопротивляться. Их нашествия оставляли после себя пустыню, а цари Ассирии хвалились в своих победных надписях и дворцовых рельефах тем, сколько тысяч людей они истребили. И не просто убили, а замучили — посадили на кол, сожгли и т д., сколько глаз выкололи, рук и ног отрезали. Как таковых, покорённых областей они к своему государству изначально не присоединяли, не сажали своих наместников, не облагали налогами. Либо полностью их разоряли, либо страхом нашествия заставляли более мелких владык приносить богатые дары и дань.
Подобная поверхностная и жестокая экспансия Ассирии выдаёт, то обстоятельство, что это государство не было классической империей создаваемой кастой воинов — военно-бюрократической системой. Это первая известная в мире колониальная империя, создаваемая кастой собственников — торговцев. Особенность её в том, что покорённые области и их правящий класс не присоединялись к метрополии, как равные провинции, а служили всего лишь объектом финансовой эксплуатации. В данном случае безудержного грабежа и вымогательства. Завоевания здесь становятся всего лишь коммерческим предприятием. Отсюда такая хищническая жестокость — стремление, как можно больше прибыли выжать за короткое время. Ассирия превратилась в большое пиратское гнездо, терроризировавшее районы древнейших цивилизаций, государство-паразит, хищный гибрид и аномалию цивилизации.
Внутри государства тоже не утихала борьба партий - военная группировка противостояла торгово-жреческой. В конечном итоге эта борьба вылилась в то, что эти партии разделились на два разных города. Самоуправляемый город Ашшур остался центром торговой олигархии и вставшего на её сторону жречества (стал, по сути, государством в государстве). Военная же партия, во главе с царём основала новую столицу Ниневию — крепость и громадный военный лагерь, которую современники называли: логовом львов и городом крови. Но, несмотря на свирепость завоеваний, борьба покорённых народов против Ассирии не затухала. Постоянно возникали коалиции царств и народов, чтобы свергнуть её ненавистное владычество. Войны не утихали. Ассирийские цари чувствовали, что загнали себя в тупик крайнего милитаризма, и земля горит у них под ногами.
Последние их них пытались изменить государственную политику и даже переходили на сторону торгово-жреческой партии. Отсюда некоторая противоречивость их поступков. Так, царь Синахериб разрушил Вавилон – древнюю и почитаемую тогда всеми культовую столицу Междуречья – в 689 г. до н. э.,. Его сын Ассархаддон восстановил и отстроил город заново. Последние цари Ассирии пытались, подобно другим восточным царствам, вводить на покорённых землях наместничества, привлекать часть элит покорённых народов на свою сторону. Но это уже не помогло. Ненависть к завоевателям уже укоренилась во многих поколениях. Народы почти всей известной тогда ассирийским царям ойкумены объединились против её владычества. Ассирия пала, Ашшур и Ниневия были разрушены.
Так закончилась история первой колониальной империи в мире, как предостережение всем последующим. Древняя Ассирия оставила потомкам тип совершенной военной организации, заимствованной затем целиком персами - империей Ахеменидов, которая уже была классической восточной деспотией и военно-бюрократической империей касты воинов. А так же образцы своего искусства, потрясающие своим абсолютно естественным и непринуждённым зверством. Штурмы крепостей, вереницы связанных пленников, посаженные на колья люди, горы отрезанных рук и голов, пиры царей под деревьями, украшенными отрубленными головами их врагов, охоты на львов, где яростные животные изображены с потрясающе выразительной пластикой ярости и смертельной агонии – всё это с простотой, но величайшей выразительностью передают сохранившиеся до нас барельефы дворцов Ниневии.
Удивительно, но более всего древняя Ассирия и её судьба напоминает историю нацистской Германии. Германия перед началом второй мировой войны, также была обществом целиком капиталистическим. Но внутри неё созрела своя «партия войны», как союз армии, имперской бюрократии и нацистской партии Гитлера. Приход последней к власти также вылился в хищническую агрессию. Причём схема господства Третьего рейха в Европе была аналогична древней Ассирии на Ближнем Востоке. Многие европейские страны были либо союзниками нацистов, либо покорены ими. Последние просто безжалостно экономически эксплуатировались. Зачастую местному населению устраивался форменный геноцид, с целью полностью подавить и поработить его. Ни о каком включении в империю завоёванных территорий речи и не шло. Разве что только после освобождения этих земель от коренного населения для немецких колонистов. Но Третий рейх всё-таки не был классической военно-бюрократической империей касты воинов, таким был сталинский СССР.
Гитлеровская Германия – это пример капиталистической, собственнической колониальной империи, зашедшей в тупик крайней милитаризации. Подобно Древней Ассирии, против этого государства-монстра объединились народы. Несмотря на запоздалые попытки Германии измениться в конце войны, т.е. стать классической военно-бюрократической империей, выражавшиеся в социализации экономики, привлечении военных элит разных стран на свою сторону, было уже поздно. Тупиковое ответвление цивилизации было растоптано соседними империями, а память о нём, подобно памяти о древней Ниневии, «логове львов», проклята.
Но с гибелью Ассирийской державы колониальные империи на Ближнем Востоке до конца не исчезли. Нововавилонское царство халдейской династии, наследовавшее ей во многом, по структуре было очень похоже на колониальную державу. Единственное отличие заключалось в том, что если в Ассирии военная партия длительные периоды была главенствующей и правящей, то в Вавилоне она изначально была подчинена имущественной олигархии богатых торговых городов и могущественному жречеству, бывшему на её стороне. Власть царю вручалась жрецами ежегодно, после прохождения им специальной унизительной церемонии, подчёркивающей его подчинённое положение. Целый ряд богатых торговых городов Междуречья во главе с крупнейшим и богатейшим Вавилоном были самоуправляемыми городскими общинами, и царская власть на них не распространялась. Царю оставались для правления только завоёванные территории и армия, большей частью состоящая из солдат-наёмников.
В этот период город Вавилон достигает своего максимального расцвета. Это первый город в истории человечества, который в ту эпоху достигает численности в один миллион человек. Кроме него за весь период Древнего мира подобной населённости смог достичь только императорский Рим. Вавилон той эпохи - гигантский мегаполис, центр международной торговли, государство в государстве, окружённый колоссальной крепостной стеной из сырцового кирпича и украшенный красивейшими храмами — зиккуратами. Крупнейший из них знаменитая Эттеменанки — вавилонская башня, посвящённая главному божеству города Бэлу-Мардуку. Уже тогда жрецы Вавилона провозглашали этого бога единственным существующим, а прочих богов лишь его эманациями. Вавилон был главным городом вселенной. Его бог уже претендовал на то, что бы стать единственным в ней.
Особенность социальной структуры Вавилона заключалась в том, что правившая в нём финансовая олигархия была неразрывно связана со жречеством. Храмы были ни чем иным, как крупными фирмами и банками, проворачивавшими масштабные сделки, дававшие деньги под проценты, владевшими крупной недвижимостью: землями, ремесленными мастерскими, торговыми лавками. По сути, жреческие корпорации Вавилона, были одновременно и финансовыми. Но наряду с собственностью храмов, найденные археологией документы (клинописные таблицы) доказывают существование там развитой частной собственности и имущественного права. Множество юридических сделок, торговых договоров, свидетельств о покупке частными лицами недвижимости, имущественного сутяжничества - всё это сохранило до нас время, поскольку документы в виде глиняных таблиц устояли перед его разрушающей силой. Существовали в Вавилоне и целиком частные, не-храмовые крупные финансовые организации: например, торговые дома семейств Эгиби и Мурашу, бывшие очень влиятельными.
Из всего выше перечисленного многие учёные уже сделали вывод о том, что структура общества Вавилона халдейской династии (поздневавилонское царство), была аналогична полисной структуре античных обществ. Как и ассирийский Ашшур, древний Вавилон был самоуправляемым городом - государством в государстве внутри своего же царства, где правила имущественная олигархия, тесно переплетная со жреческой прослойкой. Удивительно, но подобное – «особое» положение Вавилона в ту древнюю эпоху, очень похоже это на статус современной Москвы внутри государства Российская Федерация. Будучи столицей громадной империи, этот город - громадный финансовый и экономический центр, одновременно похож на какое-то отдельное государство, отличное от остальных территорий своей же страны по уровню жизни, правовому и экономическому статусу.
Но продавшееся власти золота жречество и погубило Вавилон. Могущественные цари этого государства Набопаласар, Наувуходоносор, Набонид тяготились своей зависимостью от корыстных служителей культа. Последний даже пытался восстать против них — перенёс свою ставку из Вавилона в один из небольших городков, видимо, чтобы избавиться от ежегодной церемонии передачи царского титула. Пытался царь Набонид провести и религиозную реформу, противопоставив культу вавилонского Мардука, культ бога луны Сина.
В отместку жреческая олигархия вступила на путь прямого предательства Набонида и его сына, полководца Валтасара. Они сдали Вавилон вторгшемуся врагу — царю персов Киру в 538 г. до н. э. Измена, созревшая среди торгашей Вавилона, сделала ненужной циклопические оборонительные стены этого великого города. Персидская империя изначально, по своей модели, ни чем не отличалась от ассирийской. Но поскольку персы были хоть и воинственным, но гораздо более отсталым в развитии и малочисленным народом, чем покорённые ими страны, то колониальную империю им построить не удалось. Они вынуждены были идти на компромисс с элитами покорённых народов, привлекать их к управлению, создавать бюрократическую систему, налаживать систематическое налогообложение подданных. Персидская империя Ахеменидов – это уже классическая военно-бюрократическая система, создаваемая кастой воинов — которая сложилась там из отдельного этноса — персов. Подобное явление часто наблюдалось и в других империях, когда правившая элита одновременно была и отдельным народом, порой гораздо более диким, а следовательно и воинственным, по сравнению с покорённым им населением.
Характерно, что персы оставили неприкосновенной внутри своей империи касту собственников. Города — торговые и финансовые центры, как Вавилон, и ряд других пользовались у них по-прежнему правами самоуправления. То есть являлись как бы государствами в государстве — олигархическими полисами внутри империи.
Интересно, что евреи, которым персидские цари разрешили вернуться из вавилонского плена, и вновь отстроить город Иерусалим и храм, стали подобно другим торговым центрам Междуречья, так же самоуправляемой храмовой общиной. Там так же безраздельно правила имущественная олигархия, неразрывно связанная со жречеством. Храмовый комплекс Иерусалима, так же, как храмы Вавилона, представлял собой что-то вроде банка. Через многочисленные еврейские общины на Ближнем Востоке, бывшие одновременно, как бы его дочерними фирмами, храм вёл торговые и финансовые операции.
Таким образом, мы пришли к выводу, что возникновение касты собственников и первые очаги её господства, как и многие другие новшества человеческого общества, связаны с Месопотамией, этой истинной колыбелью культуры и цивилизации, во всех своих проявлениях: как блестящих, так и зловещих. Отличительной чертой древнейших очагов собственнической формации в древнейшем районе цивилизации – Месопотамии и на Ближнем Востоке было то, что имущественная олигархия там выделилась непосредственно из жреческой прослойки и в значительной мере долго сохраняла с ней корпоративную связь.
Жрецы древнего Вавилона – это классический пример слуг «золотого тельца», употребивших свои дарования и власть на служение богу финансового могущества.
Но определённо, что расцвет «цивилизации золота» – торговли и собственности, связан с бассейном Средиземного моря, выступавшего не только как одна из колыбелей культуры, но и в качестве самой удобной торговой коммуникации. Изрезанность берегов, наличие множества удобных островов и бухт, соседство с благоприятными природными ландшафтами и мягкий климат – всё это предопределило роль Средиземного моря, как моста торговли и взаимодействия культур. И именно в этом регионе правление касты собственников в эпоху древнего мира достигло своего зенита в облике цивилизации античности. Но Эллада и её полисы не явились новшеством. Им целиком предшествовали торговые фактории финикийцев — самоуправляемые города-государства.
Финикийские города Угарит, Арвад, Тир, Сидон, Библ были факториями, неразрывно связанными с морской торговлей. Помимо торгового посредничества, развито было в них и ремесло — изготовление изделий из стекла, окраска тканей пурпуром морских раковин. Умелые мореходы, торговцы и пираты – финикийцы обогатили человеческую культуру целым рядом достижений: например, изобрели алфавит — удобный способ скорописи необходимый касте собственников, взамен громоздкой ритуально-мистической иероглифики жрецов.
Первыми они ввели многовёсельные палубные суда — финикийское слово галера вошло во все языки. Как особый признак формации собственников: финикийцы широко использовали частнособственническое рабство. Собственно они стали первыми массово использовать рабов в качестве гребцов на судах. Торговля у них шла рука об руку с пиратством. И по всему Средиземному морю они получили дурную славу охотников за людьми и работорговцев. Вообще финикийцы были неразрывно связаны с морем, даже их города чаще всего находились на небольших прибрежных островках. Под защитой сильного флота они были неприступны для сухопутных армий. Подчиняясь формально Ближневосточным империям, города финикийцев оставались, как и прочие гражданские общины и торговые олигархии, самоуправляемы. Финикийцам сопутствовал и другой яркий признак цивилизации собственников — торговая колонизация. Их города основывали массу торговых факторий по всему Средиземноморью, дублировали экономику и общественное устройство своих «материнских» поселений, сохраняя с ними связь, подобно филиалам фирм с центральными корпорациями. Хотя некоторые из колоний, например, Карфаген, затем превосходили по масштабам своих основателей.
Общественное устройство финикийцев в целом было типично для торговых гражданских общин. Характерно, что отдельным народом — нацией – финикийцы себя не считали, признавая себя только гражданами того или иного города. Хотя в некоторых старых финикийских городах сохранялась власть царей, но очевидно, что реальной власти они не имели, будучи скорее ритуальными фигурами — своеобразным пережитком царя-жреца первобытной древности. В дипломатических договорах с Египтом, как правило, упоминается не царь, а «народ» того или иного города. Несомненно, что подобно другим крупным ближневосточным центрам, в экономике финикийских городов большую роль играло храмовое хозяйство города, хотя явно меньшую, в отличие от Вавилона и других центров Междуречья. Частная собственность у финикийцев, очевидно, преобладала над экономическим могуществом храмовых корпораций.
Особенно выражено структура торговой и собственнической цивилизации проявляется в самом крупном и могущественном городе финикийцев — Карфагене, выросшем из небольшой торговой колонии на побережье современной северной Африки, в районе, где сейчас находится Тунис. Этот город интересен тем, что смог выйти за рамки просто торговой фактории и превратиться в крупную колониальную империю, претендовавшую на господство во всём западном Средиземноморье. Карфагеняне сумели подчинить себя целый ряд племён северной Африки, Испании, островов Средиземного моря — Балеарских, Сардинии, Сицилии, Корсики; содержали многочисленный военный флот и профессиональную армию из наёмников. Не ограничившись одной лишь посреднической торговлей, это государство стало первым в мире классическим рабовладельческим. Именно карфагеняне стали первыми использовать труд рабов в товарном сельском хозяйстве. Тип землевладения в виде крупных латифундий, поставляющих продукты земледелия на городские рынки и обрабатываемых с помощью массового применения рабского труда – это тоже изобретение Карфагена.
Практику рабовладельческих латифундий после победы в Пунических войнах заимствовали римляне. Они даже специально перевели на латинский язык научный трактат карфагенского плантатора Магона об организации подобных хозяйств и способах наиболее рациональной их эксплуатации. По общественному устройству Карфаген был классической олигархической республикой. Хотя там формально сохранялось народное собрание, но реальной власти оно не имело. Власть была в руках совета, состоящего из наиболее крупных торговых и имущественных воротил. Этот коллегиальный орган выбирал из своего состава должностных лиц — суфетов, на определённый срок и распределял между ними властные полномочия.
Подобно многим имущественным олигархиям поры своего расцвета, Карфаген уже не нуждался в военной службе граждан-ополченцев. Соответственно не играли большой роли городские низы и в политике, поскольку не представляли вооружённой силы. Армия состояла целиком из наёмников, под командованием полководцев из знати города. Подобно другим обществам формации собственников армия эта была во многом технически передовой для своего времени — широко использовались боевые слоны, тяжёлая пехота по греческому образцу, лёгкая и мобильная кавалерия африканцев, не говоря уже о самом совершенном военном флоте. Но морально армия была не очень устойчива, как и всякая армия наёмников — дралась пока платили, часто наёмники поднимали бунты.
В духовном плане и финикийцы, и карфагеняне мало чем отличались от нации, от которой они вели своё происхождение — семитских народов Ханаана. Религия их была таким же классическим язычествам — поклонение Ваалам и Астарте с обострённой чувственностью — оргиастическими обрядами и кровавыми человеческими жертвами. Словом, древние финикийцы и их наиболее могущественное государство – Карфаген структурно являлось античным обществом, хотя культурно было совершенно непохоже ни на древних греков, ни на римлян. В заключение можно сделать вывод: вопреки устоявшемуся мнению о том, что города – гражданские общины, где правила имущественная олигархия, есть признак античной цивилизации, можно заметить, что формация собственников проявляет себя в истории гораздо древнее. Первые очаги кастовой формации собственников появляются впервые на Ближнем Востоке, на рубеже II и III тысячелетия до н. э.
Истоки её, так же как и других общественных систем, проистекают из древнего Междуречья – этой колыбели человеческой цивилизации во всех её формах. Если города-храмы древних шумер можно отнести к жреческой — культовой цивилизации, государство Саргона Аккадского - классическая империя касты воинов, то Ассирия — древнейшая торговая фактория Ашшур - это первое проявление в истории общественной формации собственников — имущественной олигархии. Ассирийская же держава - первый пример колониальной (экспансионистской), а не воинской (военно-бюрократической) империи. Более того, каждая из культур - цивилизаций, которые создаёт человечество, способна, в зависимости от исторических условий, менять свою кастовую структуру. Нет изначально народов агрессивных, завоевательных, как и нет наций только торговых. Всё зависит от того, какая властная элита (каста) захватывает там основную власть, заставляя всех остальных соплеменников подражать себе — быть либо лукавыми торговцами, либо храбрыми воинами, либо созерцательными мистиками. Человечество в целом одинаково, и делится в первую очередь не на государства, народы, этносы, племена, государства, а на социальные страты — касты, определяемые по отношению к той или иной форме власти, типологии господства и подчинения. |