| Главная » Статьи » История России |
Открытие Сибири
Открытие Сибири Также как и вопрос о биографии, тема об экспедиции Ермака в Сибирь ос-тается открытой для дискуссий, так как источники сибирской экспедиции недостаточно исчерпывающи и, в то же время, довольно противоречивы. Историками даже не дан точный ответ на вопрос о дате начала похода: одни утверждают, что он начался в 1579, другие - 1581г. Тем не менее... начало экспедиции. События конца XVI века, как уже говорилось выше, оказались переломными для исторических судеб Северной Азии. Итак, в 1579 или 1581гг. Ермак начал поход в глубь Сибири. Тыловой базой похода послужило владение купцов и промышленников Строгановых в Приуралье, получивших от царя жалованную грамоту на «камские изобильные места». Когда началась Ливонская война, и главные силы государства были отвлечены на запад, на отряды «охочих людей» легла основная тяжесть обороны восточной границы. Самым опасным противником был Кучум - правитель Сибирского ханства, которое подчинило себе коренные народности Западной Сибири: вогулов и остяков. Именно против него и организовывалась экспедиция Ермака. Итак, 1 сентября 1581 года дружина Ермака выступила в поход. Маршрут похода довольно точно прослеживается историками. Сначала он плыл по реке Каме, потом вверх по реке Чусовой. Сильное встречное течение очень замедляло движение стругов. Затем их путь пролегал по реке Серебрянке к Тагильским перевалам, где было удобнее перебраться через «Камень». На перевале казаки построили земляное укрепление - Кокуй-городок, где зимовали до весны. Эта зимовка не была временем простой передышки: Ермак создавал тыловую базу похода уже на восточной стороне Уральских гор, вел разведку, привлекал на свою сторону местное население. Когда казаки овладели «царствующим градом» Сибирского ханства и окончательно разгромили армию Кучума, им пришлось подумать над вопросом, как организовать управление завоеванным краем. Ничто не мешало Ермаку учредить в Сибири свой порядок... Вместо этого каза-ки, став властью, стали управлять именем царя, привели местное население к присяге на государево имя и обложили его государственным налогом - ясаком. Есть ли объяснение этому? - В первую очередь Ермак и его атаманы руководствовались, по видимому, военными соображениями. Они прекрасно понимали, что не могут удержать Сибирь без прямой поддержки со стороны вооруженных сил Русского государства. Приняв решения о присоединении Сибири, они немедленно запросили Москву о помощи. Обращение за помощью к Ивану IV определило все их последующие шаги. Ермак и его помощники многие годы несли службу в государевых полках. Решение как бы вернуться на царскую службу казалось им лучшим выходом из создавшегося положения. Однако едва ли не половину отряда Ермака составляли «воровские» казаки, которые царским указом были поставлены вне закона. Обращение к царю далось им непросто. Дух социального протеста и бунта никогда не покидал вольное казачество, всех беглых людей, искавших прибежища на окраинах, недоступных власти царской администрации. Однако следует учитывать особенности создания и умонастроений угнетенных масс. Обездоленные винили во всех своих бедах лихих бояр, дворян и приказных, непосредственно притеснявших и угнетавших их, но не православного царя-батюшку, стоявшего на недоступной взору высоте. Иллюзии не покидали народ ни в пору успехов, ни в пору великих бедствий, обрушившихся на страну в конце Ливонской войны. Царь Иван IV пролил немало крови своих подданных. Он навлек на свою голову проклятие знати. Но ни казни, ни поражения не могли уничтожить популярность, приобретенную им в годы «казанского взятия» и адашевских реформ. Решение ермаковцев обратиться в Москву свидетельствовало о популярности Ивана IV как среди служилых, так и в известной мере среди «воровских» казаков. Некоторые из объявленных вне закона атаманов рассчитывали покрыть «сибирской войной» свои прошлые вины. С наступлением весны 1583 года казачий круг направил в Москву гонцов с известием о покорении Сибири. Царь оценил важность известия и приказал отправить на помощь Ермаку воеводу Балховского с отрядом. Но весной 1584 года в Москве произошли большие перемены. Иван IV умер, и в столице произошли волнения. В общей сумятице о сибирской экспедиции на время забыли. Прошло почти два года, прежде чем вольные казаки получили помощь из Москвы. Что же позволило им удержаться в Сибири при небольших силах и ресурсах в течение столь длительного времени? Ермак выстоял потому, что за плечами у вольных казаков были длительные войны с кочевниками в «диком поле». Казаки основывали свои зимовья за сотни верст от государственных границ России. Их станицы со всех сторон окружали ор-дынцы. Казаки научились одолевать их, невзирая на численный перевес татар. Важной причиной успеха экспедиции Ермака явилась внутренняя непрочность Сибирского ханства. С тех пор, как Кучум убил хана Эдигара и завладел его троном, прошло много лет, заполненных не прекращавшимися кровавыми войнами. Где надо силой, где надо хитростью и коварством Кучум смирил непокорных татарских мурз (князей) и обложил данью ханты-мансийские племена. Окружив себя гвардией из ногайцев и киргизов, он упрочил свою власть. Но военные неудачи немедленно привели к возобновлению междоусобной борьбы среди татарской знати. Племянник убитого Эдигара Сеид-хан, скрывавшийся в Бухаре, вернулся в Сибирь и стал угрожать Кучуму местью. Ближний мурза Кучума Сеинбахта Тагин выдал Ермаку местопребывание Маметкула, самого выдающегося из татарских военачальников. Пленение Маметкула лишило Кучума надежного меча. Знать, боявшаяся Маметкула, стала покидать хан-ский двор. Карача - главный сановник Кучума, принадлежавший к могущественному татарскому роду, перестал повиноваться хану и откочевал со своими воинами в верховья Иртыша. Сибирское царство развивалось на глазах. Власть Кучума перестали признавать многие местные мансийские и хантские князьки и старейшины. Некоторые из них стали оказывать помощь Ермаку продо-вольствием. В числе союзников атамана были Алачей, князек крупнейшего хантского княжества в Приобье, хантский князек Бояр, мансийские князьки Ишбердей и Суклем из Яскалбинских мест. Их помощь имела для казаков неоценимое значение. Развитие и становление Сибири Религиозные представления являются частью религиозного сознания, выступающего на двух уровнях — идеологии и психологии. Шаманистское религиозное сознание на уровне идеологии — это определенная система идей и взгля¬дов о сверхъестественных силах, природе, обществе и человеке. Эта система выступает в форме концепций, часто непоследовательных и противоречивых. Она предстает как высокоразвитый политеизм. Политеизм, как известно,— закономерный этап в истории религии. Сибирский политеизм — это обширный пантеон, построенный в иерархическом порядке с верховным божеством в лице Печного Синего Неба - Хухэ Мунхэ тэнгри. В нем каждый бог и дух является олицетворением определенных явлений или сторон природы и общества и соответственно считается их хозяином господином, покровителем. У шаманистов существуют различные термины для обозначения богов и духов: бурхан, тэнгри, хан (хат), нойон, онгон, заян, эжин, буудал и др. В одних случаях они являются абстрактными названиями почитаемого существа, в других определениями, титулами (нойон, хан), а в-третьих, синонимами. Например, божество Хухэрдэй (ХО-хООдэй) эжин грома и молнии, одновременно он небожитель тэнгри, имеет титул «мэргэн» — меткий. Эмиэк Сагаан нойон относится к числу ханов, т.е. детей тэнгри, считается эжином Иркута и покровителем торговли, имеет титул «нойон» — сановник, господин, начальник. Из перечисленных нами терминов наиболее употребительным и приложимым к абсолютному большинству богов и духов является «эжин» — хозяин, владыка. Энсинами могут быть небожители — тэнгри, хан, нойоны, онгоны, духи умерших шаманов и шаманок. Между ними «распределены» все географические объекты (горы, реки, озера и т. п.) и свойства и явления природы, а также сферы человеческой деятельности. Считая термин «эжин» многообъемлющим и наиболее употребительным, мы используем его в качестве основного понятия в классификации сибирского пантеона по объектам олицетворения и функциональным свойствам. По представлениям шаманистов, эжинов великое множество. Под территориальными мы разумеем таких богов и духов, которые вышли за пределы родовых рамок и приобрели более или менее широкое распространение. Появление такой группы в пантеоне бурит, обусловлено распадом родоплеменных отношений и заменой их территориальной организацией. Ответвление от родов все новых и новых патриархально-семенных общий, да наши их качало новым «ветвям» родов, было характерным явлением в сибирском обществе после вхождения к со-став России. Это приводило к переселениям и к смешению с чужеродными группа-ми. Но расчетам Н. А. Асалха-нова из 60 коренных сибирских родов в разное время от¬почковался 61 род, которые расселились но всей Сибири. В результате в конце XIX — начале XX в. почти не было ведомства, в котором жили представители только одного рода. Официальные роды у большинства до байкальских и забайкальских народов не представляли собой этнографи¬ческого целого. Усиленный процесс дробления и смешения родов нашел отражение в характере шаманского пантеона — произошло перемещение и смешение родовых культов и появление территориальных. Территориальных богов в рассматриваемое время было чрезвычайно много. К ним относились: 1) эжины сравни¬тельно крупных рек, озер, гор, необыкновенных скал; 2) будал бурханы, т. е. спустившиеся (с неба) боги; 3) души умерших крупных шаманов; 4) души людей, умерших раньше времени и по каким-либо причинам ставших почитаемыми; 5) онгоны. Одни из них почитались в пределах двух-трех родовых групп или одногодвух ведомств, другие охватывали до десятка родов или несколько ведомств и. наконец, третьи — значительные географические районы (уезды или округа). Например, эжин реки Мурии в Эхиритах почитался всеми эхиритскими и булагатскими группами, жившими в ее бассейне; эжин Посольска на Байкале — бурятами Кударийского ведомства, куда входили 18 родовых групп; эжину озера Аляты и Алари поклонялись икинаты, хонгодоры и готолы, жившие вокруг озера. Территориальными являются так называемые ардайские, тарасинские и обусинскне ахануты (старцы) — духи знаменитых шаманов из кудинских степей и улусов Тараса к Обуса. У аларобалаганских народов широкой известностью пользовались умершие знаменитые шаманы Эдирхен Алхуисаев и Балихан Таигараиов. На первых порах Сибирь снабжалась привозными ремесленными изделиями. Однако их дороговизна и малочисленность обусловили то, что в Сибири почти сразу же с приходом русских появилось и собственное ремесло, в первую очередь то, которое быстро можно было организовать на базе доступного местного сырья. К началу XVIII в. за Уралом существовали уже практически все отрасли тогдашней российской промышленности. Существенную роль в развитии сибирского ремесла играла казна, которая в собственных интересах заставляла местное население что-либо производить (полотно, пеньку, смолу и т. п.) или что-либо строить (суда, дома, крепостные сооружения). В первую очередь власти возлагали «ремесленные повинности» на служилых людей. В каждом гарнизоне обязательно были кузнецы, бронники, оружейники, плотники, судовые мастера. Поэтому на протяжении XVII в. преобладающую роль в местном ремесленном производстве играли служилые люди, для которых занятие ремеслом было или служебной обязанностью, или вспомогательным источником до-ходов. Лишь в XVIII в. стал выделяться особый слой горожан (посадских, а затем цеховых и мещан), специализировавшихся на ремесле. Однако и после этого значительная часть ремесленников проживала в деревнях и была выходцами из крестьян. В горнодобывающей и металлургической промышленности Сибири, как и других частей страны, в XVIII в. появились крупные для своего времени предприятия мануфактурного типа. Мелкое товарное производство уже не могло удовлетворять спрос населения и государства на металлы. В то же время развитие мелкого производства уже подготовило переход к концентрации значительного числа производителей на одном предприятии с углубленным разделением труда, т. е. переход к новой форме, обеспечивающей большие масштабы производства. В условиях крепостнической России с её ограниченным рынком свободных рабочих рук эта форма производства приобрела своеобразные черты. Начальные шаги крупного металлургического производства делались в России ещё в первой половине XVII в., но интенсивное развитие началось после толчка, который дала этой отрасли Северная война. Строительство на Урале заводов, снабжавших металлом армию и флот, подготовило появление сибирской металлургии. На Урале сформировались кадры первых квалифицированных рабочих сибирской промышленности. Там же вырос капитал и накопился организационный опыт, горнозаводского предпринимательства Демидовых. Одновременно в Сибири создались условия, благоприятные для освоения недр южной части края. Строительство в 1716-1720 гг. крепостей по Верхнему Иртышу, особенно самых восточных из них – Семипалатинской и Усть-Каменогорской, - сделало более доступной для русского населения территорию по левым притокам верхней Оби. Для жителей Томского и Кузнецкого уездов стали возможны разведки полезных ископаемых. С 1718 г. поступают первые известия о месторождениях медной руды. В 1718-1719 гг. и позже были открыты богатые месторождения полиметаллических руд группой рудознатца С. Костылева. Инженер В. Геннин, управляю-щий уральскими заводами, в январе 1726 г. представил в Берг-коллегию запрос о строительстве заводов по р. Алею, «но на оное никакой в коллегии резолюции не воспоследовало». Пока бюрократический аппарат раскачивался, предприимчивый Акинфий Демидов весной 1726 г. получил разрешение на добычу медной руды и строительство заводов в Томском и Кузнецком уездах, на землях, которые «лежат впусте». Пробная выплавка меди началась в 1726 г., а сентябре 1729 г. на р. Белой, недалеко от Колыванского озера, вступил в действие медеплавильный Колыванский завод Демидова; позднее был выстроен Барнаульский завод. В 1736 г. другим предпринимателям было запрещено вести работы там, где находились рудники Демидова. В 1739 г. Демидов добился от Берг-директориума, заменившего Берг-коллегию, разрешения на разработку угля «подле реки Том под городом Кузнецким» и поиски «в объявленных и в других местах Томского, Кузнецко-го и Енисейского ведомств оного уголья и других металлов и минералов». Каменный уголь упоминался в этом документе в связи с тем, что ещё в 1721 г. рудознатцем М. Волковым было открыто месторождение угля в Кузбассе, на территории современного г. Кемерово. Демидову с помощью царского правительства удалось захватить огромную территорию в бассейне Оби – «ведомство Колывано-Воскресенского завода» А. Демидова простиралось с севера на юг почти на 400 вёрст, с востока на запад на 200 с лишним вёрст. Оно охватывало земли от р. Касмалы на северо-западе до р. Ульбы на юге, от р. Алея на западе до Оби на востоке. На этой территории в 1730-1740-х годах разрабатывались Змеевский, Воскресенский, Плоскогорский, Пихтовый, Гольцовский, Медвежий и ещё несколько небольших полиметаллических рудников. Колыванский, или Колывано-Воскресенкий, завод Демидова был хорошо оборудованным для того времени предприятием. На заводе была плотина на р. Белой; плавильная с вододействующими мехами для подачи воздуха в плавильные горны; обжигальная, где обжигали полученный после рудной плавки полупродукт – роштейн; гармахерская для выплавки чистой меди; пильная мельница (вододействую-щая лесопилка); кузница; котельная, где выделывали медную посуду, и другие цехи. Завод охранялся крепостью, построенной для обороны от набегов казахских и джунгарских феодалов, а также возможных выступлений мастеровых и крестьян, приписанных к заводам. В 1744 г. был пущен Барнаульский завод, выстроенный при впадении р. Барнаулки в Обь. Количество выплавленной меди на заводах Демидова колебалось от нескольких сотен до нескольких тысяч пудов в год. Алтайские заводы Демидова представляли собой предприятия мануфактурного типа, на которых было сконцентрировано значительное число рабочих, осуществлялось разделение труда, преобладало ручное производство, частично применялась механизация наиболее трудоёмких процессов с помощью водяных колёс, приводивших в действие воздуходувки, молоты, толчеи, пилы. На алтайских заводах и рудниках с самого начала применялся труд вольнонаёмных рабочих. Указ 31 марта 1726 г. о строительстве заводов на Алтае разрешал Демидову нанимать работных людей с паспортами «вольной ценой». Из-за недостатка пришлых людей с паспортами демидовские приказчики нанимали беспаспортных беглых крестьян. Берг-коллегия 9 августа 1727 г. по существу легализовала наём беглых, разрешив селить при алтайских заводах «пришлых, кои живут в лесах и у калмыков, и шатающихся по сёлам дворцовых, и монастырских, и помещиковых людей, и крестьян, кои в подушный оклад не написаны». В 1745-1747 гг. из 4879 ревизских душ крестьян, работавших на алтайских заводах, «пришлых и не знающих родства» было 3979 человек; из 736 «мастеровых и работных людей и заводских обывателей» мужского пола было 254 «пришлых и не знающих родства». Они поступали на завод по вольному найму, но при содействии правительства при первой же ревизии прикреплялись к предприятиям. Недостаток свободных рабочих рук приводил к тому, что предприниматель стремился закрепить работников за предприятием, используя для этого феодальное государство. Наёмный труд превращался в принудительный. Указ от 12 ноября 1736 г. разрешал А. Демидову оставлять на своих уральских и алтайских заводах пришлых и беглых государственных, помещичьих и монастырских крестьян, обучившихся мастерству, но с обязательством платить за них подушную и оброчную подать. Указом от 29 марта 1738 г. пришлым и беглым крестьянам, учтённым переписью 1735 г. на заводах Демидова, предписывалось «быть при его заводах вечно». Мастеровых, постоянно живших при заводах и рудниках и работавших на них весь год, было в несколько раз меньше, чем крестьян. Демидов переводил их со своего Невьянского завода на Урале, по его просьбе мастеровых присылали с казённого Екатеринбургского завода и, наконец, обучали на Алтае из пришлых и не знающих родства людей. Приписные крестьяне отрабатывали на заводах подушный оклад. Длительное отсутствие работников подрывало их хозяйство в деревне. Повинности приписных крестьян делились на конные и пешие: конные работы заключались в перевозке руд, угля, извести, горного камня и других материалов и выполнялись крестьянами ближайших к заводам деревень; пешие работы были самыми разнообразными. В связи с недостатком кадровых мастеровых крестьяне иногда выполняли основные горные и плавильные работы, рубили дрова, жгли древесный уголь, применявшийся в плавильных горнах. За отработки крестьянам зачитывался подушный оклад «по плакату», так называлась государственная такса, установленная указом 13 января 1724 г. Время, затраченное крестьянами на дорогу от заводов и возвращение, не оплачивалось, хотя многие жили за сотни вёрст от места работ и проводили в пути по 10-12 дней. Главный начальник Горных заводов Урала и Сибири В. Н. Татищев установил, что Демидов захватил богатейшие месторождения, содержащие не только медь, но и серебро, и золото. В 1735 г. алтайские заводы были отобраны в казну. Однако в 1736 г. Демидов при помощи Бирона вернул себе все эти заводы и в начале 40-х годов рискнул нелегально развернуть выплавку серебра на Алтае. Но тайная выплавка серебра продолжалась недолго. Работавший у Демидова штейгер Ф. Трегер бежал, захватив образцы руд, и начале 1744 г. передал их императрице Елизавете Петровне. При опробовании в рудах обнаружили серебро и золото. Почти одновременно А. Демидов поднёс императрице слиток серебра весом в 27 фунтов и просил о новой привилегии – изъятии его предприятий из ведения всех местных и центральных властей, «чтоб… быть со всеми заводы, с детьми, мастеровыми и работными людьми… под ведением в высочайшем кабинете». Соответствующий милостивый указ был издан 24 июля 1744 г., но вместе с тем просьба Демидова послужила поводом для передачи его алтайских заводов под управление царского Кабинета и перехода их в царскую собственность, что отнюдь не входило в планы Демидова и было для него тяжёлой неожиданностью. С передачей алтайских заводов в ведение Кабинета начинается новый этап их развития. При господстве крепостнических отношений в стране, в условиях отдалённой окраины, где создавались дополнительные трудности из-за недостатка рабочих рук и дороговизны дальних перевозок, обращение на службу заводам возможностей, которыми располагал царь как глава государства, сыграло на определённом этапе положительную роль в развитии промышленности. Действующие заводы и рудники стали расширяться. Началось строительство новых предприятий к востоку и югу от Змеиногорского рудника, Колыванского и Бар-наульского заводов – первоначальных центров горнозаводской промышленности Алтая. Большую часть серебра и золота, поступивших из Сибири в XVIII в., давал Змеиногорский рудник. Верхние охристые руды Змеевой горы первоначально отличались исключительным богатством: в пуде руды содержалось от 20 до 76 золотников серебра. Историк А. Л. Шлёцер сравнивал Змеевский рудник с прославленными серебряными рудниками Латинской Америки. По словам Шлёцера, с открытием Змеевского рудника в России возник второй Потоси и наступил серебряный век. После перехода заводов к Кабинету добыча змееиногорский руд быстро выросла, но, достигнув высшего уровня в 70-х годах XVIII в., стала медленно снижаться в связи с падением содержания серебра, углублением шахт и увеличением трудностей добычи руд. С 1747 по 1793 г. добыча руд выросла в 30 раз (с 38 591 до 1 131 466 пудов), а количество серебра, содержащегося в добытых рудах, увеличилось лишь в 14 раз (с 66 до 952 пудов). С 80-х годов стало разрабатываться мощное Салаирское полиметаллическое месторождение, обнаруженное в 1781 г. «ясашным татарином» Нарышевым и рудознатцем Д. Поповым, расположенное в 160 к северо-востоку от Барнаула. В 1786 г. в 160 вёрстах к югу от Змеиногорска поисковая партия Ф. Риддера открыла богатое месторождение серебросвинцовых руд, получившее название Риддерского, но этот и другие южные рудники также давали в десятки раз меньше руды, чем Змеиногорский. Разрабатывались преимущественно месторождения, богатые серебром. Мед-ные и свинцовые руды, даже наиболее богатые, добывались в незначительных раз-мерах. Добыча железных руд в Западной Сибири по сравнению с Уралом была не велика. Для единственного кабинетского железоделательного предприятия – Томского завода – в начале 90-х годов добывалось ежегодно около 110 тыс. пудов железных руд из разных месторождений. Полиметаллические рудники выросли в крупные для своего времени предприятия, доставлявшие ежегодно десятки и сотни тысяч пудов руды. О крупных размерах производства свидетельствует и количество рабочих, занятых на отдельных рудниках. На Змеиногорском руднике в 1771 г. было 1500горнорабочих, а в январе 1794 г. – 3229. на Салаирских рудниках в 1795 г. было занято 760 рабочих. Кабинетские рудники по уровню производства представляли собой мануфактуры. Осуществлялось разделение труда между подземными рабочими-бергауерами, рудоразборщиками, кузнецами, плотниками, конюхами и пр. При добыче и обработке руды преобладал ручной труд. Для подъема руд применялись ручные и конные вороты. На крупнейших рудниках строились вододействующие рудоподъёмные, водоотливные, рудотолчейные и промывальные установки. На Змеиногорском руднике в 1748 и 1752 гг. были выстроеныещё три похверка. В 1783 г. на Вознесенской шахте Змеиногорского рудника по проекту и под руководством К. Д. Фролова была устроена мощная водоотливная машина, приводившаяся в действие 18-метровым наливным колесом, установленным в подземной выработке. Во второй половине 80-х годов подобные же вододействующие машины для подъёма руд и водоотлива были построены на Екатерининской и Преображенской шахтах. | |
| Просмотров: 4597 | |
| Всего комментариев: 0 | |